Американский налоговый закон FATCA, который российские банки начали исполнять с лета текущего года, обернулся для них первыми проблемами. Представители «большой четверки» аудиторских компаний, оказывающие консалтинговые услуги по FATCA, разошлись в трактовке его норм и дают своим подопечным противоположные рекомендации по идентификации банков. Банкиры на свой страх и риск в спешке перетряхивают базы контрагентов.
О расхождениях в том, как исполнять требования американского налогового закона FATCA, вступившего в силу с июля 2014 года, «Ъ» стало известно от участников рынка. Многие банки запросили банки-контрагенты об их статусе присоединения к FATCA и планируют завершить эту процедуру до конца года. Но такой позиции придерживаются не все — остальные уверены, что у них на это еще есть время до июля 2016 года. Проблема в отсутствии единой позиции у их консультантов — представителей «большой четверки» аудиторов (PwC, Deloitte, EY и KPMG). Консультанты расходятся в том, что понимать под такой категорией клиентов, как prima facie FFI («очевидные финансовые институты»),— именно их, согласно FATCA, банкам необходимо идентифицировать до конца нынешнего года. В российском законодательстве такого понятия нет.
Опрос экспертов «большой четверки», проведенный «Ъ», показал, что их мнения на этот счет разделись поровну. В PwC и Deloitte считают, что любые банки автоматически попадают в эту категорию, а значит, их идентификация уже должна завершаться, так как до конца года осталось меньше месяца. «В немецком законодательстве тоже нет такого понятия, но в Германии банки априори признаются prima facie»,— отмечает партнер PwC Legal CIS Максим Кандыба.
В KPMG и EY с этим не согласны. «По американскому законодательству к категории prima facie FFI относятся «посредники», «квалифицированные посредники» и финансовые институты, которым присвоен американский код»,— поясняет старший консультант группы по системам комплаенса и ПОД/ФТ КПМГ в РФ и СНГ Надежда Рыжова. «Информация о соответствии тому или иному условию изначально должна содержаться в электронной базе данных российского банка, никаких дополнительных расследований для их поиска среди своих контрагентов проводить не нужно»,— говорит партнер компании EY Иван Сычев.
Он уточнил — в этом вопросе EY полагается на положения FATCA и мнение коллег, обладающих экспертизой по налогообложению в США. В такой трактовке банки могут завершить эти процедуры лишь к июлю 2016 года наравне с остальными клиентами—юридическими лицами. «В случае возникновения вопросов со стороны IRS банки могут ссылаться на определение термина prima facie FFI в FATCA и на то, что при отсутствии у банков сведений об указанных признаках prima facie FFI срок идентификации банков истекает лишь через полтора года»,— отмечает господин Сычев.
Спешка с идентификацией угрожает отношениям между самим банком и его контрагентами, уверена Надежда Рыжова. «Проблема в том, что, если банки найдут среди своих контрагентов «ограниченных» — limited FFI или «неучаствующих», им придется уже сейчас или удерживать налоги с их поступлений, чего российское законодательство не позволяет, или закрывать их счета, что приведет к краху рынка межбанковских отношений»,— поясняет госпожа Рыжова. По ее мнению, безопаснее было бы дождаться, когда будет принят закон и ЦБ определит порядок удержания налогов, на что есть время до 2016 года. По оценкам частного консультанта по комплаенсу, ПОД/ФТ и FATCA Дмитрия Чистова, под угрозу штрафного налога и возможного закрытия счета попадают порядка 300 финансовых институтов.
В PwC и Deloitte считают, что закрывать счета прямо сейчас банкам не нужно, а риск возникновения ситуаций, при которых банкам придется удерживать налоги, минимален. «Можно оставить таких контрагентов при себе, но исключить ситуацию заключения с ними сделок, которые потенциально связаны с американским источником дохода»,— рассуждает Максим Кандыба. Например, речь идет об организации синдицированных кредитов для американских налогоплательщиков — в таких сделках просто не должны участвовать партнеры, не соответствующие требованиям FATCA, поясняет он. Гораздо хуже столкнуться с санкциями за пассивность, добавляет старший менеджер Deloitte в СНГ Александр Синицын. «Если будет доказано, что это нарушение было существенным для налоговых органов США, может быть отозван регистрационный номер GIIN, а не удержанный из-за несвоевременной классификации контрагентов налог 30% налоговые органы США могут потребовать от банка возместить из собственных средств»,— поясняет он.
В такой ситуации банкиры предпочитают прислушиваться к своим консультантам. «Из определений FATCA действительно непонятно, какого подхода придерживаться, но мы на всякий случай уже идентифицировали все банки»,— говорит главбух Нордеа-банка Татьяна Шарова. «У нас, безусловно, есть право расторгать отношения с теми, кто зарегистрировался в ограниченном статусе или не присоединился, но пока на рынке нет единой позиции, стоит ли этим правом пользоваться»,— отмечает директор по комплаенсу Промсвязьбанка Светлана Ермолаева. Впрочем, по ее словам, в Промсвязьбанке уже решили, что не будут проводить с такими контрагентами сделки, ведущие к удержанию FATCA-налога. «Мы ожидаем, что если нашему клиенту—финансовой организации, не присоединившейся к FATCA, будет перечисляться доход по американским ценным бумагам, то 30% удержит Euroclear или Clearstream вне зависимости от FATCA-статуса получателя дохода, так как это стандартная налоговая ставка и дополнительные вычеты производиться не должны»,— рассуждает начальник департамента внутреннего контроля Газпромбанка Екатерина Каганова.
Ольга ШЕСТОПАЛ
